Трудно быть другой, нет, мне просто трудно корчить из себя другую.
Да, мне с ним было хорошо, и я не понимаю, почему я должна об этом молчать, почему мне нельзя об этом никому рассказать, и почему бы нам с ним об этом не поговорить. И вообще почему мы не можем говорить. Потому что кое-кто трудоголик и странный всебяпогруженный человек. Нет бы сесть в метро и написать короткое смс, в ответ на мой крик души с утра. То ли сказать нечего, то ли он любит меня бесить.
А потом я молчунья. А ты меня хоть слушаешь? Ты меня поддерживаешь? Да ты меня, как лицом об асфальт, иногда убиваешь своим молчанием в мой адрес, что я умираю от счастья, когда ты что-то говоришь.

Я же на работу заявляюсь в коротком платье, все одобряют и восхищаются. Сережка прищемляет меня дверями, причем сначала в шутку, потом я уже кричу, что хватит баловаться, мне реально не хватает сил бороться. Виталик тянется за моей рукой со словами: "А вот и Юля. И вся из отпуска вышла". Всем интересно, как я отдохнула. Игорь тоже мне рад, обещает приехать с директором уже завтра вечером. Желает, чтобы я влилась снова в коллектив. И на мои отнекивания заявляет, что он этого от меня не слышал. А дальнейшие мои рассуждения, что вот без коллектива я почувствовала себя человеком, игнорирует, и целый день названивает мне как своей секретарше.
Вообще и на работе с уходом Гали довольно гнусно. Никто не кричит. Мне даже как-то не хватает адреналина, чтобы работать. Какое-то полуамебное состояние. Да и там все решают исключительно своим шкурные вопросы, никому не интересно, что будет дальше с организацией. Уже сложилось в последнее время настроение "работаем последний день, завтра срываев вывеску и по домам".

И еще всем должна денег столько, сколько у меня нет. А я еще и юбку себе купила сгоряча. Очень она мне нравилась.